Разговоры с психологами и страх перед терроризмом: Дмитрий Крестьянкин и Анна Сафронова о спектакле"Мест нет"

Дмитрий, расскажите немного об истории создания "Плохого театра". Какой смысл вы вкладываете в его название?

ДК: Плохой театр возник, как ответ на капиталистическое снобское существование элитарного искусства. Мы не продаем билетов, но при этом у нас играют только профессиональные артисты. Профессиональные — в значении мастерства и отношения к делу, а не причастности к тому или иному зданию с колоннами и записью в трудовой книжке. Каждый зритель, посмотрев спектакль, может дать столько, сколько захочет. Нам кажется это честнее, чем покупать билет и потом удивляться, почему мне показали ЭТО за такие большие деньги.

Мы делаем спектакли не для того, чтобы угодить кому-либо или заработать, мы просто делаем их. У нас ничего нет, ни постоянной труппы, ни постоянного места, ни зарплат, ничего что могло бы нам мешать, и это хорошо. Мы делаем спектакли, пока они нужны нам и зрителю, как только в этом отпадет надобность — мы уйдем.

Что подтолкнуло вас к созданию спектакля "Мест нет"? Катализатором послужил теракт в петербургском метро? Или же - это ответ на все, что сегодня происходит в мире?

ДК: Теракт в Петербургском метро прозвучал очень близко и физически и психологически, но, думаю, верным будет сказать, что "Мест Нет" — это реакция на сегодняшнюю ситуацию в мире в целом.

Дмитрий Крестьянкин

Анна, спектакль основан на вашей пьесе. Что появилось сначала — замысел режиссера или текст?

АС: Текст уже существовал в формате идеи и концепта продюсеров, набросков и частично собранных интервью, когда мы начали работу с Димой. То, что получилось сейчас, конечно, отличается от первоначального замысла и сюжета пьесы, однако история стала более общечеловеческой, более мифологической. Такая городская легенда.

Как происходила работа над текстом? В одном из интервью вы говорите, что сначала собрали вербатим - интервью и истории обычных людей, а затем придали им художественное звучание.

АС: Так и происходила работа над текстом: сначала мы собрали вербатим, но согласно замыслу, герои должны быть такими архетипами, неживыми существами — они ведь и не живут по-настоящему. Поэтому и нужна была серьезная художественная обработка, нужно было превратить это не просто в истории людей, а именно в историю отстраненную, страшную, одновременно абстрактную и очень близкую. Сложная задача, но благодаря поддержке режиссера и продюсера, надеюсь, у меня получилось.

Анна Сафронова

Предполагаю, что обращаться к теме терактов эмоционально очень сложно — жизнь за последние несколько месяцев очень изменилась, отношение к безопасности стало другим: всюду металлические рамки, постоянные проверки... Общество находится в уже привычном напряжении.. В психологическом плане — насколько вам было сложно обращаться к этой теме? Как долго шла работа?

АС: Работала я над текстом почти четыре месяца. Было сложно именно из-за темы: хотелось сделать пьесу, балансирующую на грани, а в этой теме эта грань, она очень тонкая — шаг в одну сторону — и будет манипуляция зрителем, шаг в другую — и будет слишком холодная, не вызывающая отклика история... это была чисто профессиональная задача, сложности здесь были драматургические у меня, не очень психологические.

ДК: Тема очень деликатна, но я бы не сказал, что она сложнее в эмоциональном плане, чем, например, тема этнической нетерпимости и человеческой ненависти, затронутая мной ранее в спектакле "Наш Класс" в самарском театре "Город". Они разные по ощущениям, но любая серьезная тема эмоциональнозатратна при попытках прикоснуться к ней. Работа режиссера заняла два с лишним месяца.

Для участия в спектакле вы привлекаете профессиональных психологов. Какова их роль?

ДК: Психологи модерируют разговор со зрителями после окончания перформативной части спектакля. Помогают разобраться в себе и отвечают на вопросы, возникшие в результате просмотра спектакля и вне его, относительно поднятых тем.

АС: Психологи помогали мне в работе над созданием наших персонажей-архетипов.

Можно ли сказать, что "Мест нет" — это больше, чем просто спектакль? Какова его роль, на ваш взгляд?

ДК: Мне кажется некорректно и нескромно было бы говорить про то, что спектакль больше чем спектакль. Это просто то, что мы хотим сказать и мы делаем это так, как, на наш взгляд, это нужно. Роль спектакля - дать возможность людям поговорить на волнующие темы небытовым способом. Наверное, это роль, почти каждого спектакля.

Планируете ли вы и в дальнейших проектах обращаться к таким важным, "непроговоренным" темам?

ДК: Я не считаю, что тема терроризма "непроговоренная", но для меня она важна и поэтому я обращаюсь к ней. В дальнейшем, как и прежде, мы будем обращаться к интересующим нас темам и волнующим вопросам.

АС: Я продолжаю эту работу. Например, в конце декабря, как мы надеемся, состоится премьера спектакля "По другую сторону границы", где я выступаю как драматург и со-режиссер, — там мы расскажем о русско-украинских отношениях сейчас, в состоянии военного конфликта.