На земле и на небесах: "Рай" Андрея Кончаловского
"Рай" - это история трёх судеб: русской аристократки, эмигрантки и участницы французского Сопротивления Ольги (Юлия Высоцкая), молодого немца, увлечённого идеями Гитлера, Хельмута (Кристиан Клаус) и тихого и честного, на первый взгляд, парижского семьянина Жюля (Филипп Дюкен), который исполняет свою работу, закрывая глаза на собственные взгляды.
Война меняет их всех: обнажает страхи, низвергает до состояния животного, делает взгляд затравленным или же наоборот - гордым, даёт ответы на вопросы и уничтожает сомнения. Так или иначе каждый из них меняет друг друга, нажимает на больные точки, ищет слабые места, пытаясь выжить, продержаться. Но всех их ждёт один конец, где каждый окажется перед лицом единственного судьи.
Немцы строят "рай" на земле, превращая её в ад. В рай же небесный дорога лежит именно через этот, земной, котёл, жар которого не обжигает тех, кто не оступился. Книжные полки молодых "сверхчеловеков", ницшеанцев ломятся от прозы Толстого и Чехова. "Идеал" и "рай" - главные слова их речей, которыми они, кажется, убеждают сами себя. Образованные и интеллигентные, они пишут диссертации по русской литературе, пытаются разобраться в собственных сомнениях, продолжая отправлять лагерных заключённых в газовую камеру.
Кончаловский не играет на самых простых чувствах зрителя: демонстрация лагерной жестокости не может не растрогать даже в самом плохом кино. Сцены, полные боли, показаны чуть отстранённо, даже обыденно. По словам немецкого сопродюсера Флориана Дайле, главной задачей была попытка создания камерного фильма, где ужас происходящего ощущается через состояние героев, и именно состояние героев, находящихся в чудовищных условиях войны, их эмоции и мотивы поступков вызывали у режиссера основной интерес.
"Страшно только в самом начале, потом уже не больно и не чувствуешь ничего", - говорит главная героиня. Война - не мир, она устанавливает другие порядки - обнуляет прежние законы. Кто жив, тот и прав. Смерть соседки-заключённой - удача, потому что каждому нужны новые ботинки и тёплая одежда. Быстро и точно голод, унижения и темнота превращают княгиню в слабого зверя. И счастьем становится горячая еда и вода, сон в чистой кровати и губная помада.
Что может разбудить душу, отряхнуть её от животного состояния? У Кончаловского - это предчувствие как смерти, так и свободы. Именно в этих пограничных состояниях за считанные минуты становится ясно, куда нужно повернуть, почти как в повести Л.Н. Толстого "Смерть Ивана Ильича":
Вдруг какая-то сила толкнула его в грудь, в бок, еще сильнее сдавило ему дыхание, он провалился в дыру, и там, в конце дыры, засветилось что-то. С ним сделалось то, что бывало с ним в вагоне железной дороги, когда думаешь, что едешь вперед, а едешь назад, и вдруг узнаешь настоящее направление.
Но этот свет, эту ясность, это отсутствие сомнений заслужили в "Раю" не все. Единственное, что определяет путь дальше - выбор, сделанный перед смертью. Или же выбор, определяющий смерть.
